Сергей Давидюк – замглавы города Новая Каховка в Херсонской области, бывший работник Каховской ГЭС, а также бывший украинский военный, который в 2014-2015 годах, еще до полномасштабного вторжения России, участвовал в боях на Донбассе на стороне Киева. После того, как Новая Каховка была оккупирована, он был задержан российскими военными и больше месяца провел за решеткой, где его постоянно избивали и пытали током, требуя признательных показаний о сотрудничестве с украинской разведкой.
Когда Давидюка отпустили, ему далеко не сразу удалось выехать с оккупированных территорий. А когда он все-таки смог это сделать, ему пришлось примерно месяц провести на "фильтрации" российских спецслужб.
В интервью проекту украинской службы Радио Свобода "Новости Приазовья" Сергей рассказал, как жил в оккупации два года и поделился мнением о том, что произошло на плотине Каховской ГЭС, которая была взорвана летом 2023 года, вызвав масштабное затопление Херсонской области.
Видео интервью (на украинском языке) можно посмотреть на канале Радио Свобода в YouTube:
"За год Новая Каховка превратилась в вымирающий город"
Российские войска оккупировали Новую Каховку в Херсонской области в первый же день полномасштабного вторжения в Украину – 24 февраля 2022 года. В тот же день они захватили Каховскую ГЭС, и вот уже более трех лет город и территория вокруг него находятся под контролем России.
– 24 февраля 2022 года. Что тогда происходило в Новой Каховке, и почему вы решили остаться в городе?
– Для меня это было большим сюрпризом. Меня спрашивали, начнется или не начнется война. Но я тогда думал, что они (россияне) просто поиграют мышцами и на этом все закончится.
Но 24 февраля я проснулся от того, что летели ракеты на город и разбомбили военную часть, которая была рядом с городом. Я пытался понять, что происходит, смотрел новости в группах, в социальных сетях. И понял, что не только весь город, а вся Украина горит от ракетных ударов, а военные РФ заходят на территорию Украины.
Все ребята пошли в военкомат, но военкомат был уже закрыт. Никто не понимал, что происходит. Среди обитателей моего дома была полная паника. Никто не знал, что делать, как поступать, куда бежать. А в 10 утра военные РФ уже стояли на дамбе Каховской ГЭС. После этого перекрыли дамбу ГЭС для движения и вывесили на ней российский триколор.
– Вы, как бывший военный, в тот момент как это восприняли?
– Слово "война" для меня было не ново, поскольку я ранее видел войну воочию. Я пытался успокаивать паниковавших людей. Ну, и пообщавшись с людьми, такими же военными, которые проходили войну с 2014 до 2022 годов, мы решили остаться в городе. Некоторые уехали, но каждый решал для себя.
Я тогда надеялся, что оккупация продлится 3-4 месяца. Думал, что останусь и смогу присмотреть за городом – наблюдать, что и как в городе происходит, оценить ситуацию для того, чтобы понимать, как дальше действовать.
– Как начали действовать российские военные, когда оккупировали Новую Каховку?
– Ну, во-первых, они были испуганы, поскольку стреляли направо и налево, не смотря, гражданские это или нет. Кроме того, они знали, что не все украинские войска вышли с территории города, и сразу же начали поиски военных.
Также немедленно началась, скажем так, "русификация" территории. То есть они выискивали активистов, людей, которые занимали должности в украинской власти, чтобы их "перенастроить" на российский лад, заставить сотрудничать с новой властью. Некоторые пошли на такое сотрудничество. Но в большинстве люди, скажем так, были верны себе.
– Мы слышали от очевидцев рассказы, что были списки тех, кого россияне искали – особенно ветеранов АТО, украинских военных. Вы как раз попадаете во все эти категории: вы и военный, и бывший представитель власти на тот момент. И вы все равно решили остаться в городе. Вы понимали риски, которым подвергаетесь?
– Да, конечно, понимал. Поэтому я сразу начал скрываться. И присматривал за тем, что происходило в городе – чтобы как-то, может, помешать тем процессам, которые происходили.
Мое первое впечатление было от ситуации, что нас просто вернули на 35 лет назад, в конец 80-х годов. Когда люди торговали с газет на улице. Машина времени такая… Как будто не было этих 35 лет развития и становления нового государства .
– Какой была жизнь в оккупации за три года, в течение которых вы за этим всем наблюдали? Насколько она менялась со временем?
– Новая Каховка уже через год после начала оккупации превратилась в мертвый город. То есть из цветущего молодого города она понемногу превратилась в вымирающий город. Было много похорон: один умер, другой умер. Подавленная ситуация влияла на людей, некоторые мои знакомые не выдерживали сложившейся ситуации. Даже были случаи суицида. Люди не понимали, что и как дальше будет происходить. И в этой ситуации они не видели света в конце тоннеля.
На сегодняшний день даже те люди, которые более или менее, поддержали оккупационную власть, даже они в ней разочаровались, поскольку цены растут, а пенсии те же.
"Мне надели мешок на голову и облили соляркой, но не подожгли"
– Вам в начале мая 2022 года российские силовики позвонили по телефону и предупредили, что они вас ищут. Что они вам тогда говорили?
– Ну, позвонили по телефону, сказали: "Сдавайся".
– Вы в то время прятались?
– Да. Мне скзаали: "Ну же знаешь, "где все твои находятся". Говорю: "Я не в городе, но давайте поиграем". Тогда я надеялся, что я все-таки выберусь из города и смогу пересечь линию разграничения, которая была в то время. Но случилось так, что меня нашли.
– Что произошло? Как они смогли вас задержать?
– Это для меня загадка. Ну, как мне сказали, возможно по IP-адресу вычислили. Или "люди хорошие" помогли.
В тот день я должен был выйти из места, где я находился, подчистить телефон. На следующий день я должен был переместиться в другое укрытие. Но утром, пока я возился на огороде, приехали военные: заскочили, под дулом автомата меня связали и дальше начался процесс опроса, допросы.
– А где вас содержали, были ли там другие задержанные?
– Меня удерживали, скорее всего, на территории главного сооружения Северо-Крымского канала. Задержанных там было примерно 15 человек. Они менялись, потому что одних отпускали, новых привозили.
– Это все были жители региона?
– Да.
– А с кем-то вы там общались? Удалось с кем-то общаться?
– Да, однажды даже привезли моего собрата: он был в "Правом секторе" в 2014 году. Я даже его увидел. Они (российские военные) работают очень согласованно: разыскивали людей с собаками, с коптерами, с тепловизорами. Чтобы кого-то найти, они весь квартал перекрывали, чтобы никто не вышел, никто не зашел.
Им нужны были люди, знающие регион, знающие кто, чем, как дышит – для того чтобы склонять их к сотрудничеству, чтобы установить свой порядок.
– Что требовали от вас конкретно, в чем вас обвиняли? Они объясняли, за что вас задержали?
– Задержали меня как бывшего военнослужащего, хотели узнать, кто может готовить диверсии, кто может заложить взрывчатку на Каховскую ГЭС. Кто сдает координаты (российских военных украинским спецслужбам).
Был случай, когда они просматривали мой телефон и нашли информацию с координатами земельного участка на территории завода "Электромаш". Они на ту территорию уже вошли и за это начали меня "воспитывать" (избивать). И уже после "воспитания" я им сказал: посмотрите дату, это 2021 год и этот земельный участок мы должны были продать, поскольку тогда я занимался юридической практикой. Тогда они успокоились.
– С вами довольно жестоко обращались?
– Да, им жестокости не занимать. Избивают. Затем допрос с помощью "тапика" (полевого телефона, при помощи которого задержанного бьют током) – это такая печально известная вещь. Также мне надели мешок на голову и облили соляркой, но не подожгли. Я так понимаю, это было средство психического воздействия.
– Вас пытались запугать таким образом?
– Да, потому что я уже устал от них, а они от меня. Я им сказал: "Убейте уже, не мучайте".
– И так продолжалось где-то больше месяца?
– Нет. Это самое интересное было – они (избивали) первые дни, в течение трех дней. А потом они уже увидели, что я как кусок мяса. И дали отдохнуть.
– А дальше как они себя вели? Что-то требовали от вас, каких-то признаний?
– Их интересовала информация о военнослужащих, бойцах АТО, которые к тому времени ушли защищать Украину. Также их интересовали лица, с которыми я общался во время 2022 года, имевших влияние в этом государстве. Но, скажем так, все мои легенды на этих допросах прошли.
– То есть вы были подготовлены к этому?
– Ну, у меня выбора не было.
– По вашим данным, многие ли жители Новой Каховки прошли через плен и застенки? Будем говорить о гражданских, именно оставшихся в городе на момент оккупации.
– Пока я был, скажем так, "на яме", меня удивило, что людей забирают ни за что. Просто за приветствие "Слава Украине". В принципе, сценарий одинаков для всех – допрос током, избиение.
Был человек, который сфотографировал сожженную технику. Его взяли как "агента" и избивали, почти как меня, целый день. Потом посмотрели, что он фотографии никуда не отправлял, и его отпустили.
Россия – это государство, в котором, как раньше, в Советском Союзе: полгосударства сидит, а полгосударства охраняет.
"Вопросы разные, особо важны были о сотрудничестве со спецслужбами Украины"
– Выходит, что в 2022 году вы попали в заключение, потом вас отпустили, а уехать вы смогли в конце 2024 года. Как вам удалось выехать из оккупации?
– Удалось благодаря ГУР МО Украины, человеку, который также пережил плен. Мне сделали легенду, по которой я уехал.
– Как вы уезжали из оккупации? Как это удалось тогда организовать?
– Через Россию, через Беларусь, через пункт пропуска.
– Вы проходили фильтрацию? Где это происходило?
– В Новоазовске меня сняли с автобуса и еще примерно 15 человек. Но ко мне было особое отношение, потому что у них есть все базы данных по всем людям.
– И они сразу увидели, кто вы, что вы уже в заключении были или об этом они не знали?
– У них есть все базы данных по всем людям. Мне скрывать было нечего, на меня досье было собрано. Меня задержали, автобус ушел, а меня отправили на фильтрацию – на полиграф.
– Сколько это длилось?
– Там я был 21 день. Меня увезли в Таганрог. Также увидел там людей, беженцев с оккупированных территорий. Это был пункт как фильтрации, так и пункт размещения для людей, бегущих от "ДНР".
– А как устроены пункты фильтрации?
– Обустроен бывший спортзал, поставлены кровати. Белье дают, одеяло, подушки... Ну, скажем так, это место для временного пребывания. Но есть люди, которые там задержались, поскольку у них нет средств для движения дальше или нет родных, чтобы двигаться дальше в Россию. Там же были люди, которые должны были двигаться, как мне фессы (сотрудники ФСБ) говорили, на территорию "старой России". То есть оккупированные Россией территории они называют Новороссия, а прежняя граница Украины за Россией – это уже предел "старой России".
– И что там происходило в течение этих трех недель, когда вы там находились?
– Там трехразовое питание, душ, туалет. Большое такое общежитие.
– А какие процедуры там проходили? Были допросы?
– Нет, никаких. Только ждешь звонка, когда тебя вызовут в ФСБ или на детектор лжи.
– А что вас спрашивали, что они пытались узнать?
– Все. Вопросы разнообразны, детектор должен уловить тот самый момент, когда напрягаются мышцы, организм, зафиксировать этот уровень. Вопросы были разные. Особо важны были о сотрудничестве со спецслужбами Украины.
– Как вам удалось его пройти?
– Не знаю. Поскольку это была спецоперация, никто не говорит. Не нашли, пожалуй, ничего заинтересовавшего их, поэтому и выпустили.
Большинство людей возвращались, не хотели ехать дальше в Россию. Некоторые люди до трех месяцев сидели в этом пункте фильтрации, потому что им некуда ехать было. По моему личному мнению, мы для них (российских властей) россияне, но только другие – второсортные.
– После пункта фильтрации в Таганроге вас уже направили к границе, и дальше вы через Беларусь выехали. Там еще были какие-нибудь проверки? Из России вас выпустили беспрепятственно?
– Да, Россия и Белоруссия – только зашли в поезд, посмотрели билет и паспорт, и все.
"Не слышно было взрывов. Когда HIMARS прилетали, то слышно было. А тогда не было слышно"
– Когда произошло разрушение Каховской ГЭС, вы как раз были в регионе, что об этом можете рассказать?
– Поскольку я работал на Каховской ГЭС, я ее почти всю облазил во время работы. И когда мне показали с утра видео, как (плотину) разорвало, я даже не поверил, что такое возможно. Поскольку это сооружение очень рассчитано под ядерный удар. Я пообщался со специалистами, и они сказали ее можно разорвать только изнутри и по термическому шву.
Я слышал версию о том, что якобы по плотине 80 HIMARS прилетело (такую версию разрушения Каховской ГЭС транслирует российская сторона). Кое-кто в это верит, но не слышно было взрывов. Когда HIMARS прилетали, то слышно было. А здесь не было слышно, во-первых.
Во-вторых, думаю, ну если бы было 80 HIMARS, ну может чуть-чуть бы ее разрушили, но не так, как она развалилась.
Утром 6 июня 2023 года стало известно о разрушении Каховской ГЭС . Украинские власти обвинили в подрыве плотины захвативших, заминировавших и контролировавших станцию российских военных с 24 февраля 2022 года. Российские оккупационные власти утверждали , что это Вооруженные силы Украины ночью обстреляли и повредили объект.
– Когда украинские военные освободили Херсон, какие настроения были в Новой Каховке? Люди ожидали, что их тоже могут освободить?
– Когда началась операция ВСУ в Крынках и были уже выходы к Днепру, когда наши спецназовцы выходили на Корсунку (село в Новокаховской городской общине – ред.), настроение было конечно приподнятое, потому что вот оно, рядом.
Даже сегодня в Новой Каховке остались люди с проукраинской позицией. Они говорят о том, что вот оно, рядом, километр. Это мне напоминает Берлинскую стену: за ней другая жизнь, но до нее нельзя добраться .
– Вы сейчас помогаете украинцам, которые пережили оккупацию или были брошены в тюрьмы российскими военными. Многим людям необходима сейчас такая поддержка?
– Чтобы было понятно: в оккупации у тебя отнимают все от прежней жизни, даже документ о том, что ты гражданин Украины, то есть ты никто и зовут тебя никак. У тебя нет ничего от прежней жизни. И людям приходится жить по-новому.
Есть люди, которые возвращаются на оккупированные территории после того, как уехали на подконтрольную Украине территорию, поскольку увидели, что они там никому не нужны. А в оккупации у них есть более или менее свое жилье. Этим пользуются российские власти.
– А как воспринимают люди в оккуации новости о возможных мирных переговорах Киева и Москвы, новости о возможном прекращении боевых действий?
– Большинство людей живут надеждой, что Украина вернется. Но чем дольше там находится Россия, тем больше люди отчаиваются в том, что будет по-другому. Поэтому задача нашей власти – обязательно заходить на те территории. Потому что мы потеряем людей, которые там еще наши остались, с нашим менталитетом, с нашими ценностями, с тем, что присуще именно украинцам.
– Насколько сложно для ВСУ, как вы считаете, освободить Новую Каховку и левобережную часть Херсонщины прямо сейчас?
– Чтобы ответить на этот вопрос, нужно посмотреть в историю. Вспомните такой знаменитый "каховский плацдарм", который был во время Второй мировой войны на территории Каховки, и как его тяжело проходили советские войска.
Мне бы хотелось, чтобы освобождение случилось как можно быстрее. Потому что я общаюсь с людьми из Новой Каховки, которые сейчас в Киеве находятся, и они меня тоже спрашивают: "Как ты думаешь, когда мы вернемся в Новую Каховку?"
